Про красную линию.
Когда человек приходит в индивидуальную работу, ему страшно. Что понятно. Страшно в частности то, что жизнь его непонятным образом может поменяться, и чтобы как-то минимизировать риски революций, он проводит красную черту. Например, я готова говорить об отношениях, но только без опции развода — разводиться я не готова и обсуждать это тоже. Или я готова говорить о себе и своем тревожном расстройстве, но только без того, чтоб обсуждать отношения с мамой — там мне и так все понятно.
Короче, эта красная черта становится заповедником, куда заходить нельзя и приводить кого-то с собой тоже. Но. Во-первых понятно, что если человек этот заповедник обозначает с самого начала, даже если только для себя и про себя, то идти надо именно туда. Там пингвин прячет в утесах свое жирное тело. Во-вторых, когда обсуждаешь заповедные темы, совсем необязательно, что надо прикончить всех зубров в этом заповеднике. То есть, когда человек способен проговорить, что ему так плохо, что он готов развестись — обозначив этим степень «плохо», то после этого не идет автоматический развод. После этого идет обсуждение, что именно там так плохо и почему в контексте этого идут мысли именно о разводе, а не о других вариантах решения ситуации. Может зубра можно вылечить прежде, чем пристрелить.
Психолог попадает в сценарии с клиентской красной чертой в странную позицию. Ему говорят: вот там вдалеке, за деревьями прячется больной зубр. Возьмите бинокль и скажите, что с ним делать. -Так не видно зубра… -Вы плохо смотрите, вы плохой специалист. -Пойдемте на него вместе посмотрим. -Нет, хотите, идите сами! -Дык это ж ваш зубр и вы его знаете лучше, чем я. -Ничо не знаю, вы специалист. -Зубр болеет, но говорить я об этом не готова, давайте поговорим о зайце. -Вам не жалко времени и денег на здорового зайца? -Вы плохой специалист, посмотрите на зайца и скажите, что делать с зубром — у них одна анатомия: 4 ноги и хвост.
Для того, чтобы говорить о болящих темах нужна готовность это делать. Нужно созревание. Нужно осознавание своего страха и то, что в консультациях придется не только работать над решением проблемы, но и над сопротивлением ее решению, которое приходит именно через страх. И зачастую работа над страхом, а не над проблемой — в разы эффективней. Потому что когда удается пройти сквозь страх сопротивления и подчинить его себе, ответы куда и как дальше приходят сами.
И тут придется делать все. И в семейную историю идти, и на мужа/жену злиться, и под зубра залезать с зеркальцем, и новые тропинки прокладывать и вообще все красные черты пересекать. Причем не психологу придется, психолог рядом стоит, а самому человеку. Но результатом будет являться то, что все заповедные территории будут находиться под контролем самого человека, а не браконьеров.
Тут может показаться, что психологическое консультирование — это пытка. Но обратное верно. Это окучивание своего садика и своих кроликов в своем темпе и до состояния, что садик и кролики вызывают положительные эмоции. Ну, или заповедники и зубры.
Обратите внимание, с 10 марта открываю вечернюю психологическую группу по проработке травмы «Ресурс травмы». https://ru.borisherzberg.com/prorabotka-psiho-travmy/
